Соблазнённая  - Эрика Адамс

– О, благодарю. Ваше щедрое предложение достойно похвальной оды. Но мне предпочтительнее в тысячный раз наполнять выпивкой бокал дьяволу, чем раскладывать грязное бельё благочестивых господ. Всего хорошего!

Эмилия (а это была она) улыбнулась и скользнула мимо остолбеневшей женщины в калитку, закрывая её за собой. Просторный двор возле особняка был безлюден. Тропинка, мощёная камнем, обегала вокруг дома. Она вела в сад, где в тени большого каштана стояло плетёное кресло. Издалека было видно, что в кресле полулежал мужчина.

Одна нога мужчины была вытянута вперёд и покоилась на стуле, стоящем впереди него. К креслу была прислонена трость. Мужчина приподнялся, потянувшись к столику за прозрачным графином с прохладительным напитком. Но бокал стоял слишком далеко от края. Мужчине нужно было встать, чтобы дотянуться до него. До слуха Эмилии донеслась отборная ругань: мужчина проклинал на чём свет стоит прислугу, спешно покинувшую пределы его владений.

Эмилия подошла тихо, со спины, наблюдая за тщетными попытками мужчины дотянуться до бокала, не вставая. Миг – и потянувшись, она взяла бокал и плеснула в него напитка, неторопливо обошла кругом, вставая перед мужчиной.

– Кажется, ты хотел пить? Но как гостеприимный хозяин, ты сначала должен напоить свою гостью.

Эмилия мелкими глотками осушила бокал и наполнила его вновь, протягивая мужчине. Тот медленно поднял руку и взял бокал у неё из рук.

– Пей, – улыбнулась Эмилия, склонив голову на бок.

Дождавшись, когда бокал опустел, Эмилия поставила его на стол и нарочно медленно скользнула взглядом по мужчине, сидящему без единого движения.

– Выглядишь отвратительно, Максимилиан! – весело произнесла девушка и проворно схватила трость, стоявшую рядом с его креслом.

– Седых волос стало намного больше, чем я помню. Шрам около виска теперь настоящий, не вылепленный?.. Или до сих пор играешь в кого-то другого?

Эмилия прошлась перед креслом и несильно стукнула тростью по вытянутой ноге мужчины, заставив его скривиться от боли.

– Теперь я на самом деле хромой. По крайней мере, в ближайшие несколько месяцев, – медленно произнес мужчина, неотрывно глядя на девушку.

– Ты заставил меня побегать, Максимилиан.

Девушка поставила трость обратно и продолжила:

– В этих южных провинциях всегда так жарко? Боюсь, моя одежда слишком плотная и теплая для этих широт. А какие отвратительные ухабистые дороги!.. В экипаже тесно и душно. В моем положении, знаешь ли, вредно переносить тяготы длительных поездок…

Максимилиан привстал и дернул девушку на себя, усаживая на колени. Не церемонясь, рванул ткань блузки так, что затрещала ткань, и пуговицы покатились на траву. Пальцы мужчины застыли на миг и осторожно коснулись нежной белой кожи на животе, немного округлом и выступающим вперед.

Максимилиан прижался губами к губам Эмилии, целуя жадно, словно впервые за длительное время приник к источнику воды в пустыне. В ответ едва заметно участилось её дыхание и сильнее начала пульсировать синеватая венка на шее. Мужчина накрыл губами эту пульсирующую ниточку, проведя по ней языком и нежно покусывая. Эмилия вздохнула, прижимаясь теснее, пальцы оглаживали лицо мужчины с колкой щетиной.

– Ты же не любишь меня? – оторвавшись, спросил мужчина. Голос был еще более хриплым и низким, чем обычно.

– Любовь? – рассмеялась Эмилия, – нет, это не любовь… Это отрава.

– У меня нет от неё противоядия, если ты пришла за этим.

– Мне и с ней хорошо. Но будет ещё лучше, если ты поцелуешь меня.

– Одного поцелуя мне будет мало. Я хочу оставить на тебе сотни, тысячи, десятки тысяч поцелуев…

– Хороший план, Максимилиан. Самый лучший из тех, о которых ты мне рассказывал.

Эмилия наклонилась, коснувшись губ мужчины, выдыхая прямо в них:

– Разрешаю воплотить его в жизнь.

– Как прикажешь, Любимая…

Максимилиан сдёрнул с головы девушки шляпку, откидывая прочь, и запустил пальцы в густые волосы. Сжав прядь в кулак, он потянул за неё, вынуждая девушку запрокинуть голову назад. Мгновенно прижался губами, порывисто целуя шею и вторя поцелуям языком. Вторая рука сжала ягодицы Эмилии через ткань длинной юбки. Он направил её к себе единым нажатием – теснее, ближе, так, чтобы она почувствовала силу его желания, заставившую окаменеть плоть, едва увидел девушку перед собой.

Эмилия застонала и попросила:

– Пойдём в дом? Всё же ты развратил меня ещё не настолько, чтобы я предавалась любовным утехам в саду средь бела дня. Нас могут услышать или увидеть твои соседи.

– Скоро привыкнешь, – потянулся к груди Эмилили мужчина. Но девушка проворно соскочила с его колен и поманила за собой пальчиком.

– Коварная…

Максимилиан встал, опираясь на трость. Осторожно наступая на левую ногу, он пошёл вслед за девушкой, не сводя с неё глаз, как с миража или чудесного пейзажа, привидевшегося в пустыне.

Эмилия остановилась у лестницы на первом этаже и шагнула на ступеньку, дожидаясь Максимилиана.

– Спальни на втором этаже, так ведь?.. Знаешь, в другое время я бы непременно заставила хромого дьявола скакать за мной по этим ступенькам, прихрамывая. И от души наслаждалась бы зрелищем. Но сейчас, выражаясь твоими же словами, я слишком сильно хочу получить своё. Тебя. Немедленно.

Максимилиан схватил её за руку и потащил за собой в гостиную.

– Осторожнее, не так быстро. У тебя же болит нога.

– Потерплю, – выдохнул мужчина, остановившись возле просторного дивана.

Эмилия заставила его сесть и сама присела перед ним на колени, расстёгивая рубашку. Губы то и дело приникали к груди мужчины, целуя смуглую кожу. Язычок порхал вокруг чувствительных к ласке сосков. Максимилиан часто дышал, изредка постанывая, млея от чувственной пытки и ожидания, способного свести с ума даже святого. Рубашка полетела на пол. Эмилия мягким толчком в плечо заставила мужчину откинуться на спину и сняла ботинки.

Тонкие пальчики медленно скользнули вверх по ногам и замерли над возбуждённой плотью, скрытой тканью брюк. Ладонь девушки легла сверху, чуть надавливая. Услышав ничем не сдерживаемый стон, Эмилия освободила мужчину от брюк и приникла ко рту мужчины, толкаясь вглубь него языком. Пальцы торопливо сбежали по груди, через тёмную дорожку волос внизу живота и сжали возбуждённую плоть.

Мягкое, осторожное скольжение вниз и вверх, заставляющее млеть и поднимать бёдра, подставляясь под ласку. Нарастающий темп движений – как усиливающиеся во время шторма волны, грозящие смыть за грань реальности. Рука мужчины легла поверх руки девушки.

– Остановись… – хрипло попросил он, – и избавься от своей одежды. Её на тебе слишком много.

Эмилия встала рядом с диваном и нарочно медленно начала расстёгивать крючки юбки. Один за другим, снизу и до самого верху. Юбка скользнула вниз по ногам, туда же полетела и блузка. Эмилия завела руки за спину, расстегивая крючки лифа, и скинула его, но прикрыла грудь руками.